На волне массовых протестов против капитализма как системы, которая прокатилась по всей планете от Уолл-стрит до стран ЮВА и Европы, не особенно громко прозвучало заявление группы ученых-математиков из университета в Цюрихе. Европейские ученые в своей работе доказали, что миром владеет одна гигантская «суперкорпорация» и именно она «дергает за ниточки» всемирной экономики. Неожиданный аргумент в пользу сторонников конспирологии Накануне.RU прокомментировал известный писатель-футуролог и общественный деятель Максим Калашников.

**************

Вопрос: Специалисты университета в Цюрихе с помощью математического анализа доказали, что 1 тыс. 318 транснациональных компаний связаны между собой настолько, что в итоге управляются «суперанклавом» из 147 компаний. Их активы пересекаются друг с другом, фактически являясь общей собственностью, что обеспечивает этому негласному финансовому конгломерату контроль за 40% глобального корпоративного богатства. Получается, что существование так называемого «мирового правительства» доказано наукой? Можно ли так сказать? И конспирологические теории, над которыми потешалось большинство, на поверку оказались верными?

Максим Калашников: Большинство людей все равно покрутит пальцем у виска и скажет, что это сказки. Но на мнение обывателя не надо ориентироваться. Процесс концентрации капитала был предсказан еще в работе Ленина в 1915 году, с поправкой на прошедшие 95 лет, в общем-то так все и случилось. Собственно, и Ленин тут не был гениальным пророком, концентрация была отмечена уже в те годы. Этот процесс ускорился в 80-е годы, когда пошла глобализация, если на национальном уровне еще были введены антимонопольные меры, то на международном уровне ничего такого и в помине не было. Естественно, образовалась сверхконцетрация капитала. Хочу заметить, что если бы ученые из Цюриха отслеживали не только юридические связи, а и негласные — управленческое ядро было бы меньше, а количество вовлеченных предприятий по всему миру больше.

Вопрос: Хорошо, если исходить из того, что доказано, что вся экономика завязана на один «анклав», тогда встает вопрос о том, есть ли у этого «анклава» реальная власть. Те же математики из Цюриха в своем исследовании делают вывод, что корпорации, чья власть лежит в основе мировой экономики, не могут обладать реальной политической властью — они представляют слишком много разнонаправленных интересов.

Максим Калашников: Власть, безусловно, у них есть. С одной стороны просто-напросто бабки платятся в политические структуры, а с другой – обмен между менеджерами достаточно тесный. Менеджмент и политика — как сообщающиеся сосуды. Кроме того, помимо государственных связей на Западе существует закрытая сеть: бизнесмены и политики отдыхают в одних и тех же закрытых клубах, получают образование в одних учебных заведениях и пользуются одними и теми же площадками для трансляции интересов. Здесь в принципе нет ничего таинственного — эта система давно была отлажена. Они встречаются, скажем, в Богемской роще в закрытом клубе и обсуждают, что надо делать. И все бы было хорошо, просто сейчас эта система дала трещину, в среде монополистов нет общего мнения насчет будущего.

Вопрос: А в чем причина раскола? И на основании чего Вы о нем утверждаете?

Максим Калашников: Посмотрите на политику США: часть политиков и бизнеса поддерживает Обаму, а есть часть тех, кто с красными флагами ходит по Уолл-стрит.

Вопрос: Может это тот случай, когда «милые бранятся, только тешатся», а по основным вопросам бытия у них есть консенсус?

Максим Калашников: Уже нет, сейчас идет речь о том, что делать дальше: демонтировать систему капитализма сознательно и планомерно или пытаться ее сохранить. Этот консенсус был, но в чем он был до сегодняшнего дня, вам никто не сможет объяснить — надо было сидеть в Богемской роще, и то, я боюсь, там нет единства взглядов.

Мы можем лишь наблюдать и делать выводы. С 60-х годов американцы и весь западный капитализм шел в сторону большей плановости: никакой свободы цен, огромные налоги, наличное потребление, налог на наследство 90%. Разница между менеджером и наемным работником на заводе была кратна, но не превышала размеров зарплат в 30 раз, как при российском капитализме и вообще при капитализме. Но как только они в 1981 году отказались от развития социалистических элементов — снова оказались в середине 20 века, и теперь часть элиты, самая дальновидная, призывает демонтировать капитализм, чтобы спасти часть привилегий. Ситуация усугубляется несколькими факторами, первое – это низкая рождаемость, второе — это деиндустриализация.

Сама идея о том, что можно жить без производства, занимаясь финансами и инновациями — это полная чушь, которая теперь стала очевидной для многих. Мы видим, после того, как все пузыри лопнули, куда ушли и уходят деньги и куда уходят научные центры – в Китай. И видим, что единственная страна, которая до кризиса вкладывала средства в промышленность – Германия – теперь самая сильная экономика Европы. Также очевидно, что единственный способ сохранить себя — впустить в свой круг новых людей, построить новую систему управления государством. Но как это сделать?

Вопрос: К слову о Китае… Известно, что в 2005 главный инвест-банк Ротшильдов – «Голдмен Сакс» – стал переносить свою операционную базу в Поднебесную. Через пару лет выяснилось, что политика Ротшильдов оправдала себя. Главный инвестиционный банк группы Рокфеллеров «Мерилл Линч» их примеру не последовал и в Китай не пошел, операционную базу оставил в США. В результате фактически обанкротился. Может, вот он — спасительный путь?

Максим Калашников: Если Ротшильд действительно это сделал, он засунул голову в пасть льва. Для такого государства как Китай ничего не стоит эту голову откусить, оставив себе то, чем эта голова обладала. В этом и суть антагонизма Запада и Китая.

Как бы то ни было, спасение для капитализма – открытие еще одной планеты, а Китай – это все еще планета Земля. Капитализм должен расширяться, но теперь ему некуда расширяться. В отличие от прошлых кризисов, когда всегда оставался неосвоенный ресурс собственного потребления или рынков социалистических стран, сейчас резерва нет. Уже не осталось ни новых рынков для экспансии, ни возможности расширять долговые обязательства. Также невозможно делать более недолговечные вещи, чем уже произведенные. Вещи стали страшно недолговечными, я помню импортные вещи 60-70-гг – им сносу не было, сравните с тем, что сейчас — дальше ухудшать вещи некуда. Кроме того, капитализм получил демографическую проблему — белые вымирают, а их смерть – смерть базы капитализма, реальная потеря плацдарма.

Вопрос: Получается, что элита, составляющая так называемое «мировое правительство», вовсе не так космополитична и наднациональна, как принято полагать? Она жестко привязана к западной цивилизации?

Максим Калашников: Они западные, из запада они вылились в космополитическое глобальное сообщество, и они уже не американцы и не европейцы, а господа «глобалы», но они не могут существовать без физического тела, которое находится в Штатах.

Вопрос: И пока это все-таки и есть «мировое правительство»?

Максим Калашников: Никакого мирового правительства сейчас не существует. Это не «мировое правительство» — это мировое сообщество крупных собственников. Между ними есть конфликты внутренние.

Вопрос: Принято считать, что в этом «сообществе собственников» сильно, так скажем, еврейское лобби, и есть мнение, что именно ему США должны быть «благодарны» за появление движения «Захвати Уолл-стрит». Конспирологи тут же вспомнят, что субъектом богатств финансового капитала группы Ротшильдов, «ушедшей в Китай», выступает масонский орден «Бнай Брит» (Сыны Завета), который представляет «Всевидящее Око Сиона».

Максим Калашников: Я не уверен, что понимаю, причем тут Израиль. Израиль уже давно битая карта. Более того, огромное еврейское лобби само считает, что Израиль не нужен. Единство евреев — это миф, в чем я мог убедиться сам многократно. Когда был Советский Союз, Израиль был нужен как единица борьбы с ним – сейчас это не более чем бесполезный дорогостоящий проект.
Вопрос: В таком случае, какова теперь степень влияния этого «бывшего мирового правительства»? Можно сказать, что их внутренние конфликты выплескиваются на мировую арену, и мы видим Ливию, Ирак, Афганистан?

Максим Калашников: У корпораций есть свои интересы — это «голем», которому нужна пища. Читайте «Третий проект» вашего покорного слуги. У «голема» свои интересы выживания, и сейчас они под угрозой: сама питательная база для «голема» уже исчезла, им надо питаться, старая система уже не срабатывает. В этом тесном сообществе «золотых поясов» нет единства мнений, а войны это побочный эффект, если вы посмотрите внимательно, то увидите, что они не знают, что делать с евро и долларом.

Вопрос: А движение «Захвати Уолл-стрит», все-таки, на Ваш взгляд, связано ли «мировым правительством»?

Максим Калашников: Это одно из проявлений раскола, потому что часть миллиардеров поддержало протестующих на Уолл-стрит. Момент сверхконцетрации мы прошли. Их система хозяйствования дает гигантские сбои.

Вопрос: И какие могут быть мнения о будущем мироустройстве?

Максим Калашников: Этого не раскрыть в рамках одного интервью.

Вопрос: Хотя бы две противоположные точки зрения можете набросать?

Максим Калашников: Либо это будет либеральный неофеодализм, где власть просто слилась с корпорациями, с приватизированной властью и разделением людей на касты. Либо жесткая административная система, практически социализм. Это две крайности. Это значит, что ты либо перейдешь к социализму на более высоком уровне, либо устанавливаешь кастовый строй, где ты спасаешь старую капиталистическую элиту.

Вопрос: Как может капиталистическая элита поддерживать идею социализма или идею демонтажа капитализма? Пчелы против меда?

Максим Калашников: А как могли некоторые капиталисты поддерживать Рузвельта?

Вопрос: Надо думать, за долю в строительстве дорог, мостов, инфраструктуры, которое шло полным ходом, и прочие привилегии от государства.

Максим Калашников: Но там были люди, которые и без доли в строительстве мостов понимали, чем грозит развитие ситуации, они говорили, что идут за президентом, чтобы их самих на вилы не подняли. Для понимания масштабов переоценки ценностей тогдашними элитами приведу вам такие факты: до Рузвельта в Штатах не было понятия «пенсий», и по всей стране мелькало красное знамя социализма. Впрочем, если вернуться в сегодняшний мир — есть и третья возможность — срыв в новое варварство.

Вопрос: Если не ошибаюсь, в своей новой книге Вы как раз пишите о том, что мир промахнул точку «невозврата» на пути к новому варварству.

Максим Калашников: Имеется в виду, что в ряде случаев мы действительно промахнули «точку невозврата», я веду речь именно о новом варварстве, о том, что ни один из двух других проектов не будет реализован..

Вопрос: Каковы предпосылки для сваливания в это варварство?

Максим Калашников: Падение качества капитала, падение качества образования, неграмотность, исчезновение культуры чтения, рост функциональной неграмотности, приход варваров, у которых не научное, а магическое мышление, которые не могут поддерживать технократическую инфраструктуру 20 века.

Вопрос: Но здесь многие бы с Вами не согласились. Знаменитый инноватор и модернизатор Стив Джобс, например, с Вами бы не согласился.

Максим Калашников: Я, к сожалению, не могу поспорить с ним лично, может, мы поспорим на небесах, но даже там, я думаю, что если доживу до середины века (а я планирую), спора не выйдет: все будет уже очевидно. Мое мнение: мы стоим очень у опасной черты, и можем сорваться в темные века. О падении качества студентов говорят во всем мире. Пока мы видим старение кадров в инженерной сфере. В той же НАА сейчас дикая проблема с кадрами.

----------------------------------------
Источник: http://www.newsland.ru